ЛИЛИТ
(рассказ)

Она посмотрела на молоденькую секретаршу и улыбнулась. Время шло, а ничего не менялось. Одна и та же обстановка помещений вне зависимости от стран и континентов. Одни и те же лица секретарш, как две капли воды похожих на… У нее тоже выработалось определенное развлечение при посещении его офисов. На секретаршу был направлен короткий взгляд, и девушку моментально бросило в жар. Она улыбнулась. Она гордилась своим происхождением.
Как всегда, она вошла к нему без стука и без предупреждения. Он сидел в кресле и что-то набирал на компьютере. Тот же взгляд. Он обернулся.
- Опять ты? Что на этот раз?
Она села в кресло напротив и не спеша поправила свои роскошные рыжие волосы. Она знала, что он никогда не перестанет ей любоваться. Она была красива и понимала это. - Кто ты сейчас? Джон Браун? Иван Иванович? Мистер Смит?
- Какая тебе разница! - раздраженно бросил он.
Она рассмеялась. Ее смех наполнил все пространство, и казалось, что в мире больше нет ничего, кроме смеха и ее красоты.
- Перестань, Адам! Мы с тобой обречены менять имена, города, друзей и подруг. И даже секретарш! - подчеркнула она язвительно.
- Дались тебе мои секретарши! Что, опять заставила девочку пить аспирин?
- А как же! Я ненавижу это лицо, и буду ненавидеть его всегда! Все эти дуры - порождение твоей безмозглой кости! Они всегда будут безмозглыми! Они все боятся моего взгляда, как огня!
Она вновь рассмеялась, и он знал почему. "Бояться как огня" - она говорила исключительно применяя к себе. Она знала, что его эти слова выводят из себя.
Он закурил. Только так можно было заставить ее разговаривать спокойно. Специально для ее визитов Адам держал в столе красивую трубку ручной работы и дорогой табак. Его "единение с огнем", как она называла курение, действовало на нее успокаивающе. Она знала всю подноготную возникновения курения. Да он и сам рассказывал, как убедил индейцев в том, что курение дает единство с богами, как рассчитал самую оптимальную погоду для выхода из Америки кораблей с ценным грузом - табаком, как воздействовал на сознание людей, чтоб обычай прижился…
- Лилит… - тихо сказал он, сделав очередную затяжку. - Зачем ты пришла?
Лицо ее стало серьезным. Они оба знали, зачем она здесь, и каждый понимал серьезность разговора. Он ждал, что однажды она осознает происходящее, знал, что последовательность его действий сложится в ее голове в единую цепочку достижения цели.
- Люди перестали поклоняться огню, Адам. Ты знаешь, что за этим стоит. - в глазах ее возникла искорка злости, но Лилит быстро ее погасила.
- Прометей больше не интересует людское сознание? - съязвил он.
- Ты настроил людей так, что силу они видят только в мужчинах. Представь себе: Бог огня - Лилит! За мной бы никто не пошел. Вот и пришлось придумывать Прометея. А кстати, неплохая была задумка!
Адам смотрел на нее с восхищением. Время не меняло ее. Она пережила взлеты и падения, она умела все, что только может уметь женщина. Соглашение в том, что оба будут поддерживать красивую Легенду, выполнялось ими обоими. Никто не лез на рожон, когда речь шла об Истории.
- Ты тоже думаешь о Легенде? - спросила она после длительной паузы. И продолжила, не дожидаясь ответа: - Лилит была уничтожена сразу, а Адам и Ева прожили долгую жизнь и дали начало роду человеческому. Всех устраивает, все очень красиво! Кстати, ведь ты испугался сообщить людям самое главное!
Адам молчал. Он знал, что Легенда тревожит ее больше, чем его, и поэтому надо было дать ей выговориться. Она продолжала:
- Мало того, что Ева стала смертной, мало того, что тебе пришлось видеть ее старость и смерть, так еще и я не была уничтожена! Вспомни, как ты был против того, что люди стали поклоняться огню! Ты заставлял их изобретать технику, а я развивала инквизицию! Да, мы с тобой хорошо повеселились. Дам мне трубку!
Он терпеть не мог, когда Лилит курила, но само зрелище завораживало. Ей не нужно было зажигалки, она поджигала табак взглядом. Он не мог оторвать от этого глаз, хотя и знал, что Лилит, как всегда, произнесет в его адрес это слово. И он не ошибся:
- Что, глина, не умеешь так? - язвительная улыбка возникла на ее лице.
- Глина создает, а огонь разрушает! - с достоинством ответил Адам.
- Перестань! - протянула Лилит. - Разве я настраивала крестоносцев на их походы? Природа в тот момент не создала на всей земле ни одной женщины, похожей на Еву, и ты со злости начал натравливать людей друг против друга! До сих пор не пойму, почему, изгнав тебя из Рая, тебе оставили такую силу!
Она вновь рассмеялась.
- Нет, ну ладно я - огню и положено быть сильным! - зло продолжала Лилит. - Но ты-то нарушил заповедь! Остался бессмертен, многое можешь… Хотя, конечно, искушению поддался не ты, а лишь твоя безмозглая кость.
- Перестань! - Адам вскочил с кресла и начал шагами мерить кабинет. - Она искупила свою вину! Она видела, что старела, она понимала, что оставляет меня в этом мире! Ее муки искупили все. Понимаешь, все!
Последние слова Адам уже прокричал. Раз в 10-15 лет Лилит навещала его, и каждый раз были одни и те же разговоры. Он понимал, что пора бы привыкнуть к этому, но не мог. Слишком он чувствовал себя виноватым перед Евой.
- Успокойся! - Лилит подошла к нему сзади и обвила руками его сильное упругое тело. - Сначала мы считали годы, потом века, потом тысячелетия. Ты не знал женщины лучше меня, и никогда не узнаешь! Я совершенна, как совершенен огонь, а ты спишь с холодными глупыми костями! Ты зовешь меня ночами, а потом объясняешь своим тупым женщинам, что был доволен сексом и сравниваешь их с огнем! Ты скрываешь свое бессмертие перед людьми, потому что они все твои дети, и ты не сможешь смотреть им в глаза, сказав правду. Ты не пошел в Иерусалим, зная, что там произойдет, - ты понимал, что твои дети не могут быть благодарными! Сколько мы с тобой пытались жить вместе - ни одна из этих попыток не удалась! Твоя глина обжигается об огонь, закаляется огнем, но ты вновь начинаешь поиски Евы! Огонь претит тебе, и ты убедил людей придумать электричество, атом, - все, что угодно, только бы не пользоваться огнем.
Она ослабила объятия. Он повернулся к ней и пристально посмотрел. Женщина, которая вызывала желание. Женщина, в которой было прекрасно все. Он никогда не видел усталости в ее глазах, никогда не слышал от нее жалоб и просьб. Он не раз наблюдал, как мужчины оборачиваются, видя эту неземную красоту…
- Лилит… - тихо произнес он. Он вспомнил все предыдущие разговоры, за которыми всегда следовала постель. Он никогда не искал Лилит, - она приходила сама. И казалось, что все это в первый раз - ее горячее тело, высокая грудь, извивающееся под его ласками тело… Он придумал для женщин паранджу, он убеждал людей в пуританстве, он не хотел, чтоб кто-то, кроме него, умел ласкать. Женщины, с которыми он был, не оставляли его и следовали за ним повсюду. Он играл их телами, как на струнах, он мог все! И лишь с ней, с великой Лилит, он сам чувствовал себя игрушкой. Он понимал, что ласкает огонь, и, как сотворенный из глины, боялся этого огня. В том была особая привлекательность, и Адам понимал, что такое возможно только с этой женщиной.
Он пытался быть с ней вместе. Годы? Столетия? Рядом с ней время теряло свою силу, и казалось, что это лишь миг. Долгий, сказочный, но всего лишь миг. Они закрывались от всего мира, или были у всех на виду, уходили в горы, или поселялись в доме на центральной площади - все было напрасно. Однажды им удалось найти город, в котором счастье, казалось, улыбается им. Он поверил в счастье, и позволил себе на время забыться. Лилит вспыхнула и не простила. После этого они не виделись несколько десятилетий, и каждый из них вспоминал этот город по-разному. Лилит - как обиду, он - как боль. Да и как еще он мог вспоминать Карфаген… Вернувшись, она ничем не дала понять, что держит обиду. Легкая перепалка по поводу женщин, похожих на Еву, и они вновь оказались в объятиях друг друга. И так было всегда. Он любил Лилит, он любил с самого момента ее сотворения. Любил и боялся. Он попросил себе послушную и тихую женщину, которая бы помнила, что представляет из себя не более, чем его часть. Он не мог забыть глаз Лилит, когда она уходила. Была ли в них обида, месть, боль? Тогда он не понимал, почему в ее глазах была жалость. Понял он это, уже будучи изгнанным… Много веков спустя он спросил ее, предвидела ли она тогда, к чему приведет его послушная женщина. Ее громких смех был исчерпывающим ответом.
- Лилит, - тихо позвал он. - Пройдет всего несколько веков, и люди не вспомнят про огонь. В этой стихии не будет необходимости, источники энергии станут совершенно другими.
Она молчала. Ее ровный взгляд не выдавал ничего, она молчала и была спокойна, - также, как спокойно пылает огонь в камине. Он продолжал:
- Ты уже поняла, что твоя сила держится на поклонении людей огню. Пока любят огонь, пока его боятся, ты будешь самой прекрасной и великой женщиной. Но едва это прекратится, ты станешь забытой, а символизировать красоту будут другие стихии. Ты проиграла, Лилит… Мир, который строится сейчас, будет спокойным и безогненным.
Она молча поцеловала его и прижалась всем телом. Он почувствовал ее тепло, ее горячую огненную кровь, и не смог не обнять.
- Я выиграла, Адам! Ты еще не знаешь этого, но я выиграла.
Она скинула с себя одежду и снова прижалась к нему. Устоять было невозможно…
Она не могла рассказать ему про свой крест, не могла поведать, что уходила из Рая его тенью, что сама попросила изгнания. Она не могла обидеть того, кого любила, кто был ее смыслом жизни. Он не знал, что Лилит осталась жить лишь потому, что любовь огня убить невозможно, а по-другому она любить не хотела. Он не знал, что было сказано Лилит перед изгнанием, не знал, что она слышит каждую ночь свое предназначение: "И покинет огонь жизнь людскую, и сила твоя любовию обернется. Ибо нет любви сильнее, чем любовь выстраданная. И слабость твоя вернется к тебе силою, ибо суть твоя женская в слабости. Но истинная слабость силою завоевывается." Он не замечал, что предпоследняя его секретарша была энергичная и рвущаяся в бой, что последнюю секретаршу украшали рыжие волосы… Он не замечал, что забывает облик Евы, и все больше ищет женщин, похожих на Лилит. Он ласкал Лилит, и ни о чем этом не думал…
Hosted by uCoz